- Марек! Отставить!
- Мы будем отходить к точке встречи все вместе, сержант-шеф! - Гаркнул Туарег.
- Нет, сержант, не выйдет, и ты это знаешь! В командование операцией ты вступаешь только после исполнения приказа действующего командира, а значит - моего приказа! Устав не забыл еще, надеюсь? - Эта улыбка Катрана могла бы послужить истинным эталоном для любого голливудского актера, пытающегося сыграть роль «народного мстителя». - Уводи людей, Жак!.. До «точки» не так-то уж и далеко, да и время есть, хоть и в обрез… А мы тут втроем в «войну» с «макаками» поиграем…
- Нет, Катран! - Проговорил упрямо сержант Рано. - Этот приказ я не выполню!!! Тебя кому-то еще выволакивать нужно!!! Я остаюсь!!! А людей к вертолетам поведет Грин…
Капрал вскинулся было:
- Я не…
Но натолкнулся на каменный взгляд Туарега:
- Давай, капрал, действуй!.. … «Точка эвакуации», 18.20… …- Ы-ы-х-х!!! Ы-ы-х-х! - Вырывались натужные вздохи из горла Туарега.
Сержант уже бежал по пыльной саванне, не пригибаясь и не обращая внимания на жужжавшие в непосредственной близости пули и осколки мин. Он, словно запряженный в упряжку мерин-тяжеловес, тянул свою поклажу к спасительному вертолету…
Они вчетвером, из снайперских винтовок отстреливали свои цели, сдерживая погоню, до последнего момента, когда в наушниках прозвучало такое долгожданное: «Воздух вызывает Катрана! Вижу вас! Сажусь!»…
«Воздух» видел отряд, который вел Грин… До этих же, четверых, было не меньше полутора километров, которые еще предстояло преодолеть…
- Вью-у, вью-у, вью-у-у. - Визжали пули вокруг.
- И-йю-у-у-у. - Пели мины, выпущенные из миномета «революционеров».
И взрывались с какой-то неотвратимостью:
- Б-б-ба-ах-х! Б-б-ба-ах-х!..
- Ы-ы-х-х! Ы-ы-х-хы!
Туарег бежал так, как не бегал ни один чемпион мира по бегу, волоча за собой носилки, на которых полусидевший Катран раз за разом стрелял в сторону преследователей.
- Давай, Жак! Давай!!! - Орал бывший каплей в нечеловеческом азарте. - Вытягивай нас отсюда, Туарег!!!
- Ы-х-х! Ы-ы-х-х!
- П-пук-х! - Плевала смертоносными пулями винтовка в руках Катрана. - П-пук-х…
Где-то рядом мелькнули две тени, и Туарег сообразил, что его собратья по оружию Ковбой и Кобра не остались лежать где-то в этой желтой саванне, а тоже выбрались…
Они приближались к вертолетам, вокруг которых раз за разом росли фонтаны минных разрывов.
- Грин Катрану! - Проорал сержант-шеф в микрофон.
- Вижу вас, Катран!
- Загрузиться успели?!
- Успели-успели, командир!!! Давай, жми, уже немного осталось!
Теперь стрелять морскому коммандосу приходилось с паузой в две-три секунды - сильно поредевший, но не мене смертоносный отряд «революционеров» наседал с остервенением, понимая, что добыча вот-вот может упорхнуть на винтокрылых птицах.
- Улетайте, Грин! - Катран кожей чувствовал, что им не хватает самой малости, двух-трех минут, сорока-пятидесяти метров. - Поднимай «стрекозы».
- Ну, уж, нет, сержант-шеф!!! Теперь мы отсюда улетим все вместе!..
- Ы-ых!!! Ы-ых!!! - Все громче стонал Туарег, волочивший за собой носилки с Катраном.
И в этот момент сержант-шеф Труа увидел, или почувствовал, что уже такие близкие преследователи, будто натолкнувшись на невидимую стену, как-то дрогнули в нерешительности, а некоторые даже залегли в реденькие кустики…
Он откинулся всем телом назад, на носилки, и взглянул через плечо…
И увидел, что все, кто мог держать оружие в его отряде стояли большим полукругом около двух, бешено вращающих лопастями, «Чинуков» и палили из всех стволов в сторону преследовавших…
Далее стрелять ему уже небыло никакого смысла - все те, кого он прикрывал все это время, теперь прикрывали его отход, Катрана…
Оставалась еще минута, тридцать секунд, пятнадцать…
Волочившиеся по земле «ручки» носилок подхватили чьи-то мощные руки и Катран перестал ощущать своим телом все кочки и ямки африканской земли…
Десять секунд, пять…
В его поле зрения вплыли бешено вращающиеся над головой лопасти вертолета, и в лицо ударил мощный поток воздуха…
- Принимай!!! - Мощно выдохнул над головой Туарег и носилки оказались в чреве стальной машины.
- Всем на борт! - Услышал он в наушнике приказ Туарега. - Взлетаем, маэстро! Огонь из всех стволов! Огонь!!!
Грохот стоял такой, что у Катрана не какое-то мгновение заложило уши, и…
Он почувствовал мощный удар в спину…
И уже вываливаясь от боли из реальности, на краю сознания услышал:
- Что?!! - Прокричал Туарег.
- Осколок!.. - Проорал в ответ Грин. - В спину, под левую лопатку…
А дальше пришла вязкая, липучая темнота…
31 августа 2006 г.
Москва…
Свобода…
…Жара в столице стояла такая, что казалось, воздух плавился…
В громкоговорителях Ярославского вокзала что-то громко хрюкнуло, и над людским муравейником раздались слова, произнесенные противным гнусавым голосом:
- Скорый поезд «Москва-Пермь», прибыл на 4 путь! Повторяю…
В этой людской толчее, где каждый куда-то торопился, на перроне стоял мужчина, и оглядывался по сторонам…
«…Ни хрена не понимаю!.. - Думал он. - Как дите малое - все вижу, все слышу, и ни хрена не понимаю!.. М-да-а!.. Давно я здесь небыл… Все изменилось! Все!!! Теперь придется начинать жить заново…»
Он только что вышел из душного, пропахшего потом и перегаром плацкартного вагона, в котором провел последних 12 часов, и… Пытался сообразить, что же ему теперь делать дальше… Куда идти, ехать, бежать… А может быть никуда и не стоило торопиться?
Довольно крепкого телосложения, его спортивности не скрывали даже простецкий мятый мешковатый пиджак и такие же брюки… В свои годы, а мужчина выглядел на 45, это было довольно странно - обычно в этом возрасте у мужчины появлялся небольшой животик…
Лицо его было обветренно, и в сеточке мелких морщин… Виски мужчины уже были посеребрены инеем седины… Как и двухдневная щетина на щеках и подбородке… А в, слегка прищуренных, глазах затаилась вечная настороженность… Как у матерого старого волка-одиночки, который вышел на охоту не ради азарта, а только ради того, чтобы не издохнуть с голоду…
Было видно, что этот мужчина много лет прожил на севере…
И не просто прожил, а трудился! И трудился надрывая жилы… Немного сутулая фигура, натруженные, узловатые обветренные кисти рук… И странный, не очень здоровый, серый цвет лица…
И никто из снующих мимо него людей даже не догадывался, что этому мужику всего-то 33 года от роду…
Но!..
На этом поезде в Москву приехали люди опытные, видавшие многое и многих… И потому бочком обходили никуда не торопившегося мужика, безошибочно распознав в нем бывшего, причем еще совсем недавнего, зэка…
Распознал в этом мужике бывшего зэка и милицейский патруль, который вальяжно прохаживался по перрону…
И…
В глазах милицейских сержантов зажглись огоньки азарта… …- Сержант Овечкин! - Старший патруля небрежно подбросил ладонь к козырьку фуражки. - Ваши документы!
Мужчина медленно повернул голову в сторону говорившего, и так же медленно, и очень тяжеловесно проговорил:
- А в чем дело?
Он бросил из-под бровей на молоденького сержанта такой взгляд, что тот невольно отступил на два шага назад, и положил ладонь на кабуру, висевшую на поясе:
- Пы-р-роверка документов!
Мужчина побуравил взглядом переносицу сержанта, потом повернул голову и посмотрел на второго патрульного, который стоял у него за спиной… И второй сержант тоже очень поспешно сдал назад на пару шагов, расстегивая кабуру ПМа на ходу…
- Не лапай дуру пакшами, сержант… - Проговорил мужчина, и его слова падали, как валуны камнепада в горах. - И дружбану своему скажи, чтобы тоже не лапал… Шмалять все равно не будете - я вам повода не дам!..